Ирина Крайнова, основатель сыроварни «Fromagelle»: Делать нужно то, что любишь

— Расскажи, откуда появилась идея заняться сырами? Почему именно сыры?

Вообще, идея про сыры была впервые озвучена мужем, но она не взялась ниоткуда. Это, скорее, логическое завершение общесемейной задачи поиска своего дела. Семейного дела.

— Вы его вместе искали?

Инициатором была я, но эта идея всегда витала и озвучивалась в семье, она была на слуху, и мы понимали, что надо двигаться в сторону своего дела. Мы из банковской сферы, а банковский мир сейчас меняется и зачастую  не в лучшую сторону. Мы пришли к рубежу, когда хотим рулить жизнью, а не быть заложниками обстоятельств. Тем более,  что в первой части жизни мы набирались опыта, а во второй ее части мы хотим этот опыт как раз реализовать.

Слово “сыр” впервые прозвучало из уст мужа на одном из семейных советов, которые у нас регулярно проходят. С тех пор сыры стали нашей общесемейной историей.

Расскажу одну историю о том, как закрепилась  идея сыра  (она уже стала настоящим анекдотом  в нашей  сырной «тусовке»). Однажды я купила боксы для домашнего сыроделия, в них все было для меня не знакомо: несколько пузыречков, несколько пакетиков, форма для сыра и описание с пошаговым алгоритмом,  шаг первый, шаг второй и шаг третий. Так вот, согласно рецепту — после очередного шага наливаете фужерчик вина, ждете 30-40 минут,  и — ВУАЛЯ, сыр готов. Так вот этот фужерчик вина ввел меня тогда в заблуждение: сыроварение показалось легким и веселым времяпрепровождением! А в жизни все оказалось совсем иначе — гораздо сложнее, гораздо глубже, интереснее, круче.

— Понятно, а какие еще идеи для бизнеса вы рассматривали?

Единственное стоящее, о чем я сейчас вспоминаю, что приходит на ум, это – опять же гастрономия, гастрономический туризм, эко-туризм. Но даже в этом случае все крутится вокруг сыра, потому что сыроварня в моем идеальном представлении – это уютный загородный домик, часть которого представляет собой дегустационный зал, как это делается в Европе, а часть – сыроварня.

— Ты в начале разговора упомянула, что вы – банковские. Расскажи свою историю: откуда ты родом с точки зрения профессии?

Это был конец 90-х — безумное время, когда работы не было. Мы были студентами, а мой будущий муж, будучи  айтишником, получил сразу несколько предложений о работе, и выбор «методом тыка» пал на сберкассу. В нашей семье он первым начал строить карьеру в банке. В 98-м году мы с сестрой работали в налоговой инспекции,  шли массовые сокращения, и он помог нам попасть в Сбербанк. Тогда в Сбербанке и началась наша общая семейная банковская история. Там было все: мое становление и как экономиста, и как аналитика, и как кредитника, и как руководителя. И уже потом – расширение полномочий, функционала, возможностей, работа в других банках и мысли о своем бизнесе.

— У меня почему-то есть ощущение, что банки – это стабильно, надежно, то есть ты всегда заработаешь на хлеб с маслом каждый месяц. И в связи с этим вопрос:  работая в такой внешне стабильной сфере,  тяжело ли было принимать решение, что нужно уходить, начинать свой бизнес и заниматься тем, что ты любишь?

Начнем с того, что я до сих пор еще из Банка не ушла. И связано это с тем, что доходы с наемной работы я сейчас пускаю на сыроделие. То есть расходы на сыроварню оплачиваются из банковского труда.

Я не считаю банковскую сферу стабильной. Например, сейчас я работаю в банке, который находится в стадии слияния с другим. В моей жизни также было 3 истории с сокращениями штата, поэтому о стабильности речи нет.

С другой стороны, у меня есть накопленный опыт, который не получается в полной мере реализовать в работе по найму. Есть собственное  понимание многих вещей, но ты вступаешь в противоречие с тем, как все устроено в компании, и не имеешь возможности сделать так, как считаешь правильным. В формате наемного сотрудника не может быть  всех возможностей себя реализовать, поэтому и получить кайф от работы трудно.

— А что оказалось самым сложным в том, чтобы взять и принять волевое решение, что я ухожу из банковской сферы и начинаю делать свое, пусть и любимое? Был ли у тебя страх неудачи на старте, что ты не справишься,  и что не получится?

Самым сложным было найти это самое дело. И понять, что тебе действительно этим делом хочется заниматься. Не просто уйти и сказать: “Мне все опостылело, и я ухожу”, а именно определиться с конкретным занятием. Потому что когда ты начинаешь все-таки «делать» – там уже бояться и некогда. То есть главное – это движение. В движении забывается страх, и неуверенность.

Я критически отношусь к замечаниям о том, что невозможно сделать качественный продукт в нашей стране. Мне тоже не верили, что некоторые сыры сделала я сама…

— Мне хочется перейти непосредственно к сырам. Есть мнение, что в России нет хороших сыров, и вряд ли можно их производить у нас. Как ты к этому относишься?

Я к этому отношусь замечательно, потому что переламывать это мнение – превеликое удовольствие.

— В чем именно оно заключается?

Мне нравится получать обратную связь от людей, которые говорят, что сыр «на уровне», и превосходить их ожидания. Я от этого просто кайфую. Понятное дело, что многим российским  сыроварам еще далеко до европейской стабильности, до Европейских многовековых историй и традиций. Но мы уже встали на этот путь. Кто-то раньше, кто-то позже. Кто-то уже достиг высокого качества продукта. Кто-то еще на пути к «своему» сыру. Я критически отношусь к замечаниям о том, что невозможно сделать качественный продукт в нашей стране. Мне тоже не верили, что некоторые сыры сделала я сама.

— Понятно. Я так понимаю, что бизнес вы затеяли семейный. А почему вам понравилась эта идея именно семейного бизнеса?

Дело в том, что я обожаю истории семейных предприятий дореволюционной России. Очень люблю читать про саратовских предпринимателей. Семейные кланы, привязанность людей друг к другу, приверженность к одному делу, одному дому, одному хозяйству —  это просто невероятная тема.

Однажды  в Италии мы с дочерью наткнулись на одну лавочку по гравировке камней. Там на полках, между изделиями, стояли семейные фотографии. Владели лавочкой два 90-летних сеньора, мужья сестер-близняшек. И вся их семейная история строилась вокруг жизни этих сестер. На полках были фотографии, начиная с грудничков сестер-девочек, до фотографий, где они уже с внуками и правнуками. У меня после посещения этого магазина остались невероятные ощущения от одного присутствия в этих стенах.

Вы бы видели, как у них в этот момент горели глаза, для меня это было настоящим потрясением. В России у нас давно нет такого отношения к своему делу. Это что-то, что мы давно потеряли, и так хочется, чтобы оно снова возродилось.

Это была невероятная, потрясающая семейная история, которую мы разглядывали на фотографиях, и которую нам рассказывали эти дедули,  попутно показывая на фотографиях, кто есть кто. При этом семейная история была тесно переплетена с бизнесом — как они открыли предприятие, как оно росло и развивалось, какие кризисы они переживали, как принимали и увольняли людей, сколько у них сейчас в штате работает, и кто из родни за что отвечает.

— Ну да, факт остается фактом. Он есть, он вкусен, и с этим не поспоришь. И как продолжение темы про сыры не в сырной стране – тебе не страшно было начинать сырное производство у нас в России, при таком критическом отношении?

Нет, не страшно, а интересно, увлекательно и перспективно. Мы сейчас только начали делать самые первые шаги и уже предвидим большое будущее и бесконечную перспективу. Этот путь можно проходить всю жизнь. Да и  не одну жизнь и не одно поколение. И, может быть, через несколько поколений, действительно, появятся какие-то уникальные продукты, настоящие российские традиции.

— То есть ты думаешь, что в перспективе у локальных брендов есть будущее?

Конечно, абсолютно в этом уверена!

— Почему?

Потому что, во-первых, так развивается весь мир. Во-вторых, мы давно в России по этому соскучились. И те, кто родился в Советском Союзе, сейчас оглядываясь назад,  понимают, сколько было утеряно, и сколько всего хочется вернуть в историю семей и в историю страны. Лично у меня – такая вот позиция. Очень хочу, чтобы из семейных историй складывалась история деревень, городов, и в конечном ключе, история страны, в которой мы живем. Мне очень хочется, чтобы в книгу “Лучшие сыры мира” наконец-то попали сыры из России. Потому что наряду с традиционно сырными странами там есть Япония, там есть Израиль, но там нет ни одного российского сыра!

Когда прилетает фотография семейного ужина, центром которого является мой сыр, сразу вырастают крылья!

— Слушай, а ты патриот?

Да, я люблю Россию.

— А почему ты живешь в Саратове?

Знаешь, моя дочь уже 6 лет не живет тут, но она постоянно к нам в Саратов возит своих друзей. Причем не только россиян. И, наверное, с появлением у нас в Саратове ее друзей, мы начали окончательно понимать, что здесь уникальная территория с точки зрения природы. Обожаемая Волга, на которой мы проводим по полгода, и которой мы все безмерно гордимся. И когда ее друзья говорят нам, что волжское побережье, например,  круче юрмальского, то .. дух захватывает. Ее друзья из года в год к нам возвращаются. У нас – красиво, уютно, прекрасно не только летом, но и зимой.

— Скажи, а на твой взгляд – сложно ли женщине вести свой бизнес?

Мне еще пока рано делать подобные оценки, но могу сказать из житейского опыта. Да, конечно женщине сложно, сложно без поддержки. С психологической точки зрения женщина больше подвержена эмоциям, а бизнес, как ни крути, это и взлеты, и падения. И вот в моменты падений как раз необходимо плечо друга, соратника. А еще лучше иметь целый круг  единомышленников, чтобы была возможность подключить коллективный разум в трудную минуту. Бизнес требует быстрых и точных решений. Поэтому важно иметь возможность получить вовремя как носовой платок, так и волшебный пинок.

— А что тебя вдохновляет? Энергия откуда? Откуда ты получаешь подзарядку?

Из обратной связи клиентов. Это самый важный и работающий источник энергии. Когда прилетает фотография семейного ужина, центром которого является мой сыр, сразу вырастают крылья!

— Скажи, а ты с критикой сталкиваешься? Как к ней относишься? Ты хочешь, чтобы твои сыры всем-всем нравились?

Я стараюсь относиться к ней разумно, использовать ее рационально.  Эмоция, конечно,  врубается. “Ммм – не понравилось?” Поплакаться — да, хочется. Но на самом деле у меня был период, когда благодаря одной такой критической оценке я поменяла то, на что раньше не обращала внимания. Я тогда  пересмотрела в корне аффинаж сыров (процесс контролируемого старения).   А самое классное  – когда один и тот же клиент сначала тебе делает критическое замечание, а потом через какое-то время после моих корректировок дает потрясающий позитивный  отзыв.

— У тебя интересные увлечения, расскажи про них? Как ты их выбрала? Прыжки с парашютом например?

Ой, это не увлечения, это был разовый шаг. У меня почему-то всегда свербела  мысль, что первое, о чем я буду жалеть на смертном одре, – это то, что я не прыгнула с парашютом. Причем это вот так жестко сидело в голове, что я обязательно буду жалеть. И я неоднократно закидывала идею в массы, что я это хочу сделать, но не решалась,  просто не делала каких-то к этому шагов. А в прошлом году мы замутили конкурс под названием “А мне слабо?”. И несколько человек из моего коллектива решили прыгнуть с парашютом. Я поняла, что если вот сейчас этого не сделаю, то уже не сделаю никогда. И мы прыгнули с парашютом. Нас было 4 человека,  трое 25-летних и я.

— А что случилось потом? Что поменялось? Расскажи про свои ощущения?

Поменялось многое. Потому что этот прыжок случился как раз в тот момент, когда зрело  решение о переменах. Прыжок с парашютом и свободный полет  — это невероятно, это придало сил и уверенность в том, что надо не говорить о мечтах, ждать их, надо просто делать.

— Ты танцуешь? Расскажи?

Я люблю фламенко. И я танцую фламенко. После того как я увлеклась сырами, в танцах у меня был очень большой перерыв. И вот не так давно я опять вернулась к занятиям и под испанские зажигательные ритмы и под дроби каблуков я вдруг поняла, как я на самом деле счастлива, танцуя фламенко. Вот буквально вчера танцевала и улыбалась. Улыбалась во весь рот, просто потому что я кайфую от этого.

— Энергия просыпается и бурлит?

Да, энергия просыпается, потому что на тренировке освобождаешься от ненужного, от «шелухи»,  появляются силы и свежие мысли.

— Вот феноменально, да? Какие-то есть вещи, в которые мы вкладываемся на физическом уровне, а энергии и сил внутренних – полно еще, чтобы свернуть горы?

Очень сильно освобождается голова. Она вообще практически обновляется. Во время тренировки идет какая-то перезагрузка, перезарядка, подзарядка.

— Скажи, пожалуйста, вот сколько я тебя знаю, ты уделяешь внимание саморазвитию, постоянно учишься, сначала это была одна тема, сейчас появилась сыроварня, ты ездишь обучаться в Италию. Помимо того что ты узнаёшь какие-то хитрости сыроделия, есть ли что-то еще, что приносит обучение?

А это вообще комплекс всего, потому что однозначно первостепенно – это знания, тонкости, нюансы и так далее. Второе  — европейское обучение, конечно, дает то самое погружение в традиции, в историю, в какие-то “из поколения в поколение передающиеся нюансы” и так далее. Это очень интересно на самом деле.

— Сейчас многие владельцы бизнеса имеют наставников, менторов. Что у тебя с этим? Как ты к этому относишься? Есть ли у тебя наставник?

В прошлом году я работала с  коучем – замечательной Ларисой Иноземцевой. Мы с ней проработали вместе больше полугода, и это человек, который мне помог морально подготовиться к переходу из состояния наемного работника в собственника бизнеса. Она научила меня осознавать  весь тот опыт, все накопленные знания, которые у меня уже есть, и применять их в новой ипостаси. Я очень признательна Ларисе за тот период работы. И у  меня, конечно же, есть люди, глядя на которых я вдохновляюсь. Я стараюсь пополнять свое окружение такими людьми. Это и те, кого я могу назвать друзьями, и знакомые из интернет-сообщества, и новые знакомые из сырного сообщества, те люди, на которых я хочу уже равняться, и с кем хочу делиться опытом.

—  А скажи, пожалуйста, твое окружение как отнеслось к изменениям в твоей жизни?

Я пока, наверное, не натолкнулась ни на один негативный отклик по поводу перемен. Удивление – да. Вопросы – да. Единственным человеком, который спрашивал “зачем мне это?”, была моя мама, она переживала, что я слишком сильно загружена, но она и до сих пор переживает. А вчера я общалась по телефону с одной бывшей коллегой, она очень хотела прийти ко мне с бутылочкой вина, поучаствовать в процессе сыроделия и посмотреть, как это делается. Но это скорее общая такая тема, больше любопытство, нежели какая-то оценка. “Откуда? Почему сыр то? Откуда вообще сыр?” — вот это, наверное, самый часто задаваемый вопрос.

— На твоем сайте есть блог. Расскажи про него – ты сама туда пишешь? Как ты выбираешь тему публикаций? Зачем он тебе?

Пишу я сама, и на сегодняшний день не представляю, чтобы блог пополнялся информацией из других уст. Потому что это выражение моего (и моей семьи) отношения к происходящему. Мне хотелось бы, конечно, пополнять его чаще. У меня появилось несколько идей, и в ближайшее время блог будет несколько расширен. Без него бизнес получается какой-то безликий, не хватает эмоций.

Сейчас такое время, когда если ты не рассказываешь свое собственное отношение к тому, что ты делаешь, то с большой вероятностью, это дело не будет успешным. Потому что вокруг нас — обилие информации, и обычный продукт будет проигрывать продукту, который любит его производитель.

— То есть ты транслируешь свою любовь к делу?

Однозначно да! Один из лозунгов нашей сыроварни: “Мы предлагаем только то, что любим сами”. Есть сорта сыров, которые мне по душе и по вкусу, а есть сыры, которые мне нравятся меньше. Я никогда не буду варить тот сыр, который мне нравится меньше, только из-за того, что он может быть востребован. И об этом же я и пишу в блоге.

— Про планы расскажешь? Какие-то ближайшие перспективы?

У меня все планы на год связаны с сырами. Это, конечно, производство, настоящее, работающее. Это и окончательное понимание той сырной линейки, которую мы будем развивать. И очень хочется уже найти свой сыр. Тот, который будет моим хитом.

— Можешь ли ты дать какое-то напутствие тем, кто сегодня на старте, тем, кто нашел свое любимое дело, но боится начинать его?

Напутствие будет следующим: надо сделать что-то, о чем давно мечталось. Некий  аналог моего прыжка с парашютом. Сделать, убедиться в том, что нет ничего невозможного. И вперед — уже за большими достижениями.

— То есть шагнуть в неизвестность, сделать усилие над собой и понять, что ничего страшного за этой чертой нет?

Ой, это такой кайф – понять, что ничего страшного за этой чертой нет, и мы столького себя лишаем, не переходя эту черту. Мы лишаем себя очень многих эмоций, я сейчас не про деньги и не про прибыль, я про тот кайф, который появляется от свершений каких-то мечт. Вот за этим кайфом и нужно стремиться. Идти за мечтой.

Все фотоматериалы из личного архива Ирины Крайновой.